Самое прекрасное в какой-то момент осознать, что тот объект или явление, которое считалось простым и понятым, имеет еще несколько уровней, где все открывается в совершенно других цветах и ракурсах.
С течением какого-то времени, при первом знакомстве с объектом, можно мгновенно увидеть этот потенциал, эту многоуровневую структуру, и получать удовольствие дважды — и собственно от исследования, и от предвкушения оного.
Самая банальная и напрашивающаяся аллегория — это книга. Ее можно быстро-быстро пробежать, узнать, что убийца кассира — дворецкий. После того, как книга будет захлопнута с возгласом: «Я так и знал!», в голове останется какая-то каша из имен, обрывков сюжета, пары фраз и картинки с обложки, выбранную маркетологами, и выявить ее связь с текстом практически невозможно.
А можно читать книгу медленно, с расстановкой, наслаждаясь словами и их игрой, исследуя сюжет и характеры героев, сопереживая им. Опять же, хорошую книгу можно читать-перечитывать, и каждый раз открывать что-то новое.
При этом, очевидно, что удовольствие есть функция времени, затраченного на общение с предметом.
К чему я это все? К тому, что фотография голой женщины есть нечто большее, чем просто фотография голой женщины.
Беглый осмотр анатомических подробностей модели может, конечно, привести к кратковременному экстазу («Вау, какие (какая) у нее...» ) и даже дать повод, но сие не имеет никакого отношения ни к фотографии, ни к искусству, ни к получению удовольствия (естественно, эстетического). Особняком, конечно, стоит порнография, смысл которой как раз заключается в слабосюжетной анатомии и натурализме.
Чтобы получить хорошую фотографию ню, нужны как минимум две составляющие: хороший фотограф и хороший зритель.
Причем, «хороший фотограф» для ню это нечто гораздо большее, чем умение изящно чпокать дорогущей камерой, правильно ставить свет и подбирать фон, антураж и аксессуары. Основное, наверное, это видеть в женщине не просто совокупность красивой груди, бедер, ног, а нечто больше: красоту внешнюю, красоту внутреннюю и что-то еще, неуловимое, сложно выразимое словами, но то, что сразу видно на фотографии.
Техника ню — это не та техника, которую складируют в фотосумки, а сложный, в чем-то мистический механизм, когда фотограф исследует все уровни и всю сложность модели, и фиксирует найденное так, что зритель это тоже видит. Профессионализм и уровень мастерства, конечно, обязательны.
Ню, так-то, как жанр, иррационален и где-то непостижим. Это либо дано, либо нет. Можно овладеть ремеслом качественного фотографирования, когда перепост фотографии идет хотя бы не под вышеприведенным лозунгом «Вау!», а «Смотри, какая красота». Но необходим дар, талант, искра. Трудолюбие, репетиции и копирование великих тут не спасут.
А хороший зритель тот, кто хочет видеть кроме обнаженного тела еще какой-то смысл, какие-то символы и значения. И научиться видеть это тоже определенная работа, определенное желание и затраты времени.
Интернет, с одной стороны, сделал жанр ню популярнее и доступнее для зрителя, а технический процесс — проще для фотографа. Но это и девальвировало его, похоронив ню под мегатоннами обнаженки в тему и не в тему, по поводу и без. Самое суперзапретное винтажное французское ню начала века прошлого смотрится как образец целомудренности на фоне пошлости, безвкусия и однообразия современной бытовой обнажухи («бытовой» в смысле ставшей повседневной, общедоступной). Ушла интрига, ушла эротика, ушла красота. Да, остались красивые тела, но кто их не видел?
Ню, как частный случай фотографии вообще, требует и желания смотреть, и таланта фотографа. Чтобы выделить настоящее ню из визуального фона, нужно этого хотеть. Один из маркеров — имя фотографа, еще один — опять же имя фотографа. Пока такие имена есть.И еще один — это желание купить фотографию, распечатать (или купить распечатанную), приобрести альбом и пересматривать. «Купить билет», заплатить за просмотр, - это и есть главный критерий, превращающий фотографию обнаженной натуры в ню.
Ну, а со стороны прекрасных дам — отдаться на растерзание фотографу, чтобы в итоге было красиво.
Ведь ню стало элементом культуры, атрибутом моды и частью жизни. Тренд века: обнажение души в текстах и в дневниках, обнажение желаний. На грани этого и реальной жизни — фотография ню, обнажение не вполне реальное, но существующее. И обнажаться стоит на том культурном уровне, на котором хочется, чтобы тебя воспринимали.
А это уже вопрос к фотографу.
