Журналист 66.RU Влада Ямщикова вместе с основателем компании Callibri и других IT-сервисов Иваном Шкирей приехали на аэродром «Логиново», чтобы прыгнуть с парашютом. В ожидании разрешения на полеты мы поговорили о страхах, счастье и смерти.
 Фото: Алексей Школа, Анна Коваленко, 66.RU |
|---|
Про счастье
— Когда ты чувствуешь себя максимально счастливым?
— Когда устал. Вот когда целый день что-то делал — работал, с детьми был, прыгал, бегал, вопросики решал, — когда максимально замучился за день, появляется ощущение усталости, как после бани или воды. В такой день приходишь домой вечером, смываешь в душе суету и лишние мысли, а эта приятная усталость в мозгах и теле остается — это самый кайф.
— Когда такое было последний раз?
— Вчера. Был прекрасный день: все, что хотел, успел поделать — «принес жертвы» и разуму, и душе, и телу. Вчера такой день был, и сегодня такой планирую.
Про впечатления
— В чем смысл жизни?
— Во впечатлениях, в путешествиях в широком смысле этого слова. Нужно делать то, о чем будет приятно вспоминать. Я всегда вписываюсь в то, что останется в голове.
— Расскажи, про свое самое яркое впечатление. Может, о какой-то истории, которая показывает, кто ты.
— Хочется верить, что нет одной истории, которая могла бы раскрыть всего меня. В каждый конкретный момент меня накрывает какая-то отдельная мысль, инсайт, откровение — я называю их мурашками (у меня даже блог про них есть). Одну мурашку я гоняю в голове неделю-две-три-месяц. Потом появляется следующая, потом еще одна, и так бесконечно.
Про себя
— Кто самый главный человек в твоей жизни?
— Я.
— Долго ты приходил к такому позиционированию?
— Когда сыну было года два, меня разбила мысль о том, что будет, если он прямо сейчас умрет. Это очень неприятная мысль, от нее убегаешь, тема смерти в нашем обществе и привычках табуирована. Но смерть — это реальность, причем для всех, и научиться это впускать в свой мир необходимо. Много нового, много инсайтов.
Я понимаю, что пока я есть, все есть. И наоборот: все есть, пока я есть. Когда до меня это дошло, я, где-то на подкорке, сепарировался от всех вокруг: детей, родственников, друзей. Снял ожидания со всех кроме себя, т. к. только это в зоне контроля. Это сняло страх, а без страха пришло спокойствие и уверенность.
— Опиши себя в трех словах.
— Юмор. Энергия. Цинизм.
— Первые два ожидаемы — все стараются описывать себя через хорошие вещи. Но почему цинизм?
— А кто сказал, что юмор — это хорошая вещь? Хорошее чувство юмора — очень субъективное понятие. Но для меня это базовая вещь — по нему ты либо сходишься с людьми, либо нет. У меня подколы, сарказм и злые шуточки, они циничны в том числе.
«Цинизм — это то, что вырабатывается при работе мозга». Не считаю это отрицательной чертой. В жизни вообще нет каких-то отрицательных персонажей — я же детей не ем.
 Фото: Алексей Школа, Анна Коваленко, 66.RU |
|---|
Про страхи
— Какой у тебя самый главный страх в жизни? Чего ты боишься больше всего?
— Скучно прожить.
Думаю все, что мы делаем, продиктовано страхом смерти + желанием размножаться. У меня двое детей, и, видимо, это желание уже подугасло.
— А страх смерти остался?
— Мне кажется, я его переосмыслил. У меня нет в прошлом событий, о которых жалею, и нет ощущения, что протрачиваю жизнь впустую. Самое стремное, когда ты понимаешь, что живешь в попытке оправдать чьи-то ожидания. Родителей, идеальной версии себя, партнера, эфемерного общества.
Я знаю, что мне нужно на текущий момент, и делаю это. Поэтому сейчас страха смерти нет.
Случится такое — да, печально, грустно. Еще много чего хотелось поделать. Но там же, наверное, что-то интересное есть. Выгружусь в матрицу и буду думать.
— У тебя правда нет ничего такого, о чем бы ты жалел? Ты никогда не совершал ошибки?
— Наверняка есть. Но я так устроен, что плохого не запоминаю. Я, например, не знаю ни одного плохого человека.
Все хотят быть нормальными, делать что-то полезное, признания хотят. Это вопрос характера, ценностей и подхода. Я вообще мало в прошлом нахожусь. Запоминаю что-то хорошее, а плохие воспоминания как бы «удаляю» — такой защитный механизм.
Про будущее
— А что ты видишь в своем будущем?
— У меня есть очень понятный план на четыре года. Он связан и с проектами, которые я веду, и с возрастом детей. Жизнь развивается итерациями, ты не можешь делать всегда только то, что хочется. Иногда есть срочные вещи.
Поговорить с бабушкой, закончить школу, воспитать детей. Они быстро вырастут. И шанс их воспитать, научить классному — только один, и он вот прям сейчас. А в кругосветку можно в любое время поехать — хоть через 20, 30 или даже через 50 лет.
— Но тогда ведь уже здоровья не будет.
— Это какое-то убеждение еще наших бабушек и дедушек. Мы можем вплоть до 90 лет бегать триатлоны. По крайней мере, если заниматься собой все это время.
Часто слышу, как люди в 35–40 лет говорят, что у них полжизни прошло. Бред. Но ты ведь только в 25 начинаешь жить. Если думать о здоровье, более менее нормально питаться, как-то шевелиться каждый день, можно спокойно лет до 70–80 прожить активно.
А это даже без учета биотеха, который капец как развивается. Думаю, к 2050 году можно будет себе вторую жизнь купить.
Жизнь длиннющая на самом деле. Но она, конечно, может внезапно прерваться, когда вписываешься в непонятные проекты… (смотрит на самолет).
 Фото: Алексей Школа, Анна Коваленко, 66.RU |
|---|
Про старость
— Как ты представляешь себя в старости?
— Активным. Сейчас сообразил, что у меня есть страх стать зашоренным, больным или лежачим. То есть если я буду жить, но жить не смогу.
Жить — это не дышать и телевизор смотреть. Жить — это двигаться, получать новые впечатления, общаться с новыми людьми. Проживать смертные грехи: чревоугодие — обожаю!
Вернемся к вопросу про старость. Вот ты видела когда-нибудь старую чайку?
— Нет.
— Потому что не бывает старых чаек. Она просто летит-летит и в какой-то момент падает мертвой в море. Вот хотелось бы старость так же встретить.
