Россия отмечает 80-летие своего первого президента

Это был человек-эпоха, с жизнью которого связаны самые важные моменты в новейшей истории России.

Борис Ельцин, первый президент России:

— У меня бессонница. Встаю в два-три часа ночи, хожу по комнате, пью чай, не могу заснуть. Таблеток не люблю, да и не помогают.

В то же время Ельцин был простым человеком, замечательным отцом, мужем и дедом.

Татьяна Юмашева, дочь Ельцина:

— Он был очень человечным. Я горжусь, что у меня был такой папа!

Елена Ельцина, дочь Ельцина:

— Всё, абсолютно всё, любую боль пропускал через сердце. В первую очередь вспоминаю его весёлым, улыбающимся. Он всегда был душой компании.

Очень трепетно Борис Николаевич относился к своей семье.

Борис Ельцин, первый президент России:

— Таня и Лена. Самые любимые на свете. Вместе с мамой, с Наиной Иосифовной, они составляют «большой женский совет», который в принципе все в семье и решает.

Наина Иосифовна. Наина. Ная. Моя жена. Нежная, терпеливая, все понимающая. Женой вообще трудно быть. Моей женой особенно. Ну а женой президента — это вообще тихий ужас...

Меня, конечно, трогает их стремление — и маленьких и больших — создать вокруг меня ауру покоя, атмосферу тепла. Вот видно, как они о чем-то договорились, как смотрят друг на друга понимающе. Даже маленькая Машка.

И все это, конечно, исходит от Наины, от дочерей. Я им за это благодарен. В общем, просто нормальная семья.

Воспоминания Ельцина (Из книги «Записки президента»)

О чем я вспоминаю?

Помню, однажды Наина заболела воспалением легких, заболела сильно, ее даже отвезли в больницу — а дома грудная Танюшка. И я повез ее, крошечную, в Березники, к бабушке. Сидеть с ней дома было некому, а устроить в ясли в те времена было невозможно. Ехать на поезде сутки, даже больше, около тридцати часов.

Ну, закутал ребенка в одеяло, сел в поезд.

Плацкартный вагон. Все смотрят круглыми глазами: куда мужик грудную везет? Я смущенно объясняю.

Конечно, сначала дочка спала. Женщины мне помогают пеленки менять, то да се... Но вот ночью, когда она захотела есть, для меня начался кошмар. Плачет, кричит, надрывается. Весь вагон проснулся. Я дрожу как в лихорадке. Все, конечно, за меня переживают. Начали искать какую-нибудь молодушку, у которой молоко есть. Обегали весь поезд. Но нет такой в поезде! Посоветовали в тряпочку завернуть хлеб и дать пососать. Я дрожащими руками беру хлеб, во что-то там заворачиваю. Стала сосать. А через пять минут опять кричит. Все поняла — обман это. И палец я ей давал, и водичку из ложки...

Ну что делать-то? В глазах уже темно: а если что случится с ребенком?

Короче, стал ей давать трогать губами свою грудь — и вдруг она затихла. Народ смеется. У женщин слезы на глазах. Обманул, значит. Ей как-то тепло стало, что ли. В общем, успокоилась. Заснула. Довез я ее, грудную.

Тоже аварийная ситуация, но забавная. Дочь не может помнить, конечно, этого случая. Рассказываю — не верит.